11:17 Бойкот |
| 1... После школы я уехала в Москву, Лена - как я потом узнала - в Донецк. В 2014 у них началась война, но их семья осталась там: - Они нас боятся, пока мы на своей земле! - гордо говорила она в 2015, когда мы нашли друг дружку в ВК, и она приехала ко мне в гости.. Мы обнимались, улыбались друг другу и пили за победу! Сколько лет не виделись! Всю ночь влюблённо болтали про школу. Про тот бойкот я думать, конечно, забыла. Ленка сама: - Светочка, а ты помнишь?... - Что ? - Как ты меня спасла? - Да ты что? Как? - Тогда, когда они мне устроили эту пытку... И вижу, что глаза её вдруг стали грустными-грустными, и что в них такая детская боль! И только заметив эту боль начинаю что-то вспоминать.. 2... Это случилось в пятом классе. Мы тогда с Ленкой уже прочитали "Трёх Мушкетёров" и решили быть отважными, смелыми и верными, как полюбившиеся нам герои. Фильм, кстати, посмотрели тоже. Но ещё не поняли, что надо петь "красавице и кубку...". Пели "Красавице Икуке". Но это не важно. Важно: Ленка, по-моему мнению, была похожа одновременно и на Королеву, и на Констанцию, и на Атоса, и на Арамиса. Я обожала её с первого класса, с первого взгляда, как нас посадили вместе за одну парту на первом в жизни школьном уроке. Красивая и умная девочка. И очень-очень аккуратная во всём. Само совершенство! Все это понимали, и влюблялись в неё примерно вот также как я - невольно и навечно. Но не всегда с радостью. Иногда наоборот - с завистью. Однажды девчонки ей объявили бойкот. Случилось это после просмотра классом фильма "Чучело". До него мы в своей сельской простецкой школе, пожалуй, даже и не знали ничего про такую "воспитательную методику". А тут вот увидели и сделали выводы, блин. Идею бойкота предложила другая Лена. Знаю и помню, что она была влюблена в Димку, которому, конечно, нравилась моя Лена, и он этого особо не скрывал - дёргал за косички, развязывал бантики, чем и довёл другую Лену до бешенства. - Она нами всеми командует и заставляет всех нас за нею бегать! - сказала Другая Лена. - Пора с этим кончать. Они перестали общаться с моей Леной вообще. Она приходила в класс и все демонстративно от неё отворачивались. Смотрели сквозь неё как сквозь пустоту. Делали вид, будто её нет. Моя Лена была горда и не плакала. Но глаза её серые стали грустными-грустными. А спина ещё прямее, и губы сжимались в тонкую бледную ниточку... Признаюсь, что мне было её жалко, но я потихоньку радовалась. Тому, что Лена - МОЯ - теперь больше со мной проводит времени. Прежде, когда за ней все бегали - ей было не до меня. В столовую - не со мной. На улицу - не со мной. Домой - и то не со мной Да сколько можно! А теперь я на первом месте. И можно говорить про мушкетёров и вообще про всё, что угодно.. Нет, бойкот я не поддержала, и была ей верна, как Д′Артаньян своим друзьям, Констанции и Королеве. 3. - Неужели ты до сих пор помнишь? - спрашиваю уже в 2022, когда она снова приехала. Спросила, потому что всю ночь вспоминали одноклассников, оставшихся там. Как же за них теперь страшно! Вспомнили того, этого, потом кто кому нравился, так вот и до бойкота добрались. - Я всё простила! Ещё тогда простила! - поспешно говорит Лена. - Я помню только боль... Знаешь на что это похоже? Мы с ней читали одни и те же книги, одними и теми же увлечениями переболели, и до сих пор думаем и чувствуем в унисон. - "Человек-невидимка," - говорю я, - Беляева. - Он замёрз... - Да... Обнимаю свою Лену. - Ну ты же не замёрзла? Ты же... в этом смысле тогда выжила? - Благодаря тебе... Помолчали. Я чувствую - глаза щиплет. Как всё же это приятно, когда тебя уверяют, что ты чью-то жизнь спас... Нет, это она, конечно, из вежливости.. Но и у неё слёзы текут. Вообще-то два дня назад она ещё в Донецке была, в Киевском районе, писала мне послания из "тамбура" - то есть, площадки на лестнице между квартирами ("нужно находиться между несущими стенами во время бомбёжки"): - Ой, только что где-то прилёт... Взрывы, свист, от смерти каждый в такие минуты - на волосок. Через два дня в Москве вспоминает об этом холодно, с мужественной улыбкой. И почти весело пьём за мир, который когда-нибудь обязательно будет, ибо не может война продолжаться вечно! Есть вещи хуже войны, - писал Хемингуэй. Трусость - хуже. Предательство - хуже. Существует ещё жестокость. Возможно, она лучше.... Бойкот - не обстрел. Это тихо. Безмолвно. Немо. И безопасно - ну, не умрёт же она от того, что 12 человек, 12 девочек делают вид, что никакой Лены не существует. Но вспомнив о нём эта мужественная и сильная женщина, не боящаяся ракет и бомб, плачет, будто беззащитное дитя. Хорошо, что я тогда не участвовала в бойкоте. |
|
Автор: Источник: | |
| Всего комментариев: 0 | |